Член-корреспондент Российской академии наук доктор филологических наук профессор Александр Владимирович Бондарко — один из самых известных выпускников кафедры славянской филологии филологического факультета ЛГУ (ныне СПбГУ), филолог-славист, специалист по чешской и русской грамматике, исследователь, с именем которого связаны важнейшие этапы развития функционального направления в российской и мировой лингвистике. Жизнь Александра Владимировича — это пример счастливого и плодотворного научного поиска, служения избранному пути независимо от исторических, политических и экономических обстоятельств.

Александр Владимирович родился и вырос в Ленинграде в семье инженера. Его отец, Владимир Васильевич Бондарко, закончив после рабфака Технологический институт, прошел путь от прораба до главного инженера Кировского завода. В начале Великой Отечественной войны он занимался эвакуацией завода, участвовал во внедрении в производство танков, за что позже был награжден орденом Ленина. Мать Александра Леонтьевна Антонова не получила высшего образования, но успела до революции окончить в Петербурге частную гимназию, знала языки, страстно любила русскую литературу.

Детство Александра Владимировича проходило на фоне тревожных и грозных исторических событий: предвоенные годы, отмеченные атмосферой репрессий, война, эвакуация. В этих трудных обстоятельствах родители прилагали большие усилия для всестороннего развития и образования сына — с раннего детства он занимается немецким языком в «прогулочной группе», как это было принято в петербургских и (позднее) ленинградских семьях; унаследовав от отца незаурядные музыкальные способности (отец обладал красивым баритоном), Александр Владимирович занимается музыкой. Одно из его детских сочинений даже исполнялось по ленинградскому радио. Каждое лето предвоенного детства Александр Владимирович проводил под Ленинградом в Мельничном Ручье, в большой и дружной семье двоюродного деда, где взрослые и дети играли в футбол, ходили в местную финскую деревню за молоком, в лес, на рыбалку, ставили домашние спектакли, танцевали под патефон. Там и застала их весть о начавшейся войне.

Отец эвакуирует семью в Челябинск вместе с другими семьями сотрудников Кировского завода, а в конце 1942 г. вызывает семью в Москву, куда сам он был отозван в Министерство танковой промышленности. Полтора военных года в Москве, до возвращения в Ленинград в 1944 г., Александр Владимирович вспоминал всегда с благодарностью. В Москве, подростком, он увлекся театром, ходил на спектакли МХАТа и Малого, в театр «Эрмитаж», в Большой, успел увидеть на сцене и В. И. Качалова, и О. Л. Книппер-Чехову, в Малом — М. И. Царева. Все это наравне с музыкой (после войны Александр Владимирович закончил музыкальную школу для взрослых) сформировало его любовь к искусству. А музыка сопровождала его всю жизнь, он любил работать под музыку Баха, Генделя, Бетховена, романтиков. Любил он и классический джаз. Любимым местом отдыха были для него залы Филармонии и Капеллы.

В 1948 г. Александр Владимирович закончил с золотой медалью известную старейшую школу Ленинграда — Петербурга — Петершуле (тогда № 222), где был сильный состав учителей, о которых Александр Владимирович помнил всю жизнь. Уже тогда сформировались его гуманитарные склонности. Он вспоминал, как в эвакуации в детской библиотеке Челябинска ему, двенадцатилетнему школьнику, случайно попалась книга-биография об А. А. Шахматове, и ему захотелось «сделать в жизни что-то похожее». Он подал документы на отделение русского языка и литературы филологического факультета Ленинградского государственного университета, но в тот год создавалась новая кафедра славянской филологии, и юношам предложено было поступить на славянское отделение с перспективой дополнительного обучения в стране изучаемого языка. К тому же студенты-слависты обеспечивались более высокой стипендией, чем на других отделениях, что имело немаловажное значение, особенно после ранней смерти отца Александра Владимировича в начале 1949 г. Так Александр Владимирович стал богемистом.

Поначалу он не был уверен в правильности выбора, но через год именно на этой кафедре произошла в полном смысле судьбоносная встреча ученика с Учителем, профессором Ю. С. Масловым. Во многом благодаря этой встрече проявилась склонность Александра Владимировича к серьезной научно-исследовательской работе, интерес к лингвистике, к теоретическим проблемам языкознания. Он совмещает интенсивное изучение славянских языков с вниманием к общетеоретическим курсам, занимается греческим языком у С. В. Поляковой, литовским языком у Б. А. Ларина, посещает занятия по французскому языку. По окончании университета в 1954 г. Александр Владимирович был принят в аспирантуру к Ю. С. Маслову. Эти годы определили многие черты будущей научной карьеры А. В. Бондарко и повлияли на основные принципы его творчества. К ним можно отнести опору на обширный и достоверный языковой материал, знание лингвистических традиций, внимание к предшественникам, глубокий и всесторонний анализ их творчества. Кандидатская диссертация «Настоящее историческое глаголов несовершенного и совершенного видов в славянских языках», защищенная в 1958 г., до сих пор не потеряла своей актуальности. Она в полном виде вошла в книгу «Теория морфологических категорий и аспектологические исследования», опубликованную в 2005 г. в издательстве «Языки славянских культур».

В 1957 г., после окончания аспирантуры, А. В. Бондарко поступает на работу в Ленинградский государственный педагогический институт им. А. И. Герцена, где он вслед за лекциями Ф. П. Филина ведет семинары по исторической грамматике русского языка, а также по современному русскому языку, чешскому языку, по сравнительно-исторической грамматике славянских языков, общему языкознанию. Как молодого преподавателя его посылают на целину с группой студентов, в колхоз «на картошку», всячески вовлекают в общефакультетскую деятельность. Здесь проявились и незаурядные организаторские способности Александра Владимировича, его ответственность за порученное дело, результативность. С 1963 по 1966 гг. Александр Владимирович был деканом филологического факультета ЛГПИ им. А. И. Герцена. Можно только удивляться тому, что уже в 1967 г. он пишет книгу «Русский глагол» (соавтор — Л. Л. Буланин), а в 1968 г. защищает докторскую диссертацию по теме «Система времен русского глагола (в связи с проблемой функционально-семантических и грамматических категорий)». В диссертации намечалась программа дальнейших исследований, посвященных соотношению семантических и грамматических категорий. В январе 1970 г. А. В. Бондарко получил ученое звание профессора. В 1971 г., продолжая по совместительству преподавание в ЛГПИ им. А. И. Герцена, он начал работать в Ленинградском отделении Института языкознания АН СССР. В этом году увидели свет сразу две его книги: «Вид и время русского глагола (значение и употребление)» и «Грамматическая категория и контекст». В них опыт исследования грамматических категорий русского глагола получил теоретическое осмысление с точки зрения соотношения грамматических форм, лексики и контекста. С 1981 по 2006 гг. А. В. Бондарко возглавлял сектор теории грамматики и типологических исследований ЛО ИЯ АН СССР (в настоящее время — отдел теории грамматики Института лингвистических исследований РАН). В последние десятилетия работу в ИЛИ РАН он сочетал с чтением лекций на филологическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета в качестве профессора кафедры общего языкознания. В 1984 г. вышла в свет книга «Функциональная грамматика», определившая на многие годы программу исследований научного коллектива под руководством Александра Владимировича в русле предложенной им модели описания функционально-семантических полей (ФСП) и категориальных ситуаций (КС). Работы данного направления получили признание под именем Петербургской школы функциональной грамматики.

Александр Владимирович Бондарко — автор свыше 350 научных трудов, в том числе 14 монографий по теории языкознания, грамматической семантике, русской и славянской аспектологии. Его работы получили широкое признание в России и за рубежом. До сегодняшнего дня он входит в сотню наиболее цитируемых российских лингвистов. В 1991 г. вышла на английском языке книга «Функциональная грамматика» (русский оригинал 1984 г.), в 2005 г. она была переведена на китайский. В 1970 г. Александр Владимирович Бондарко был награжден медалью «За доблестный труд». В 1982 г. ему была присуждена Государственная премия СССР как одному из авторов и члену редколлегии академической «Русской грамматики» 1980 г. С 1997 г. Александр Владимирович — член-корреспондент Российской академии наук. Он был почетным членом Общества русистов Болгарии и Лингвистического общества Чешской Республики, участвовал в работе Международной комиссии по изучению грамматического строя славянских языков при Международном комитете славистов, правления Санкт-Петербургского лингвистического общества, редколлегий российских журналов «Вопросы языкознания», «Язык и речевая деятельность», редакционных советов международных журналов «Съпоставително езикознание» (Болгария), «Cuadernos de Rusística Española» (Испания).

Модель ФСП и КС, разработанная Александром Владимировичем, создавалась на основе его аспектологических трудов и глубокого изучения им русской и европейской грамматической традиции. В этой модели представлена система средств выражения основных семантических категорий на материале русского языка. Каждой семантической категории соответствует специальное ФСП, причем набор таких полей, так же как и их структура, может быть специфичным для каждого конкретного языка. Существенной чертой этой модели является то, что она содержит необходимые инструменты для описания всей языковой системы и ее речевых реализаций. Для этого вводится понятие о различных типах ФСП, в частности — о моноцентрических и полицентрических полях. Моноцентрические поля концентрируются вокруг морфологической категории, которая рассматривается как их центр. Не случайно данную модель функциональной грамматики считают морфологоцентрической.

Важным для представлений А. В. Бондарко о языковой системе было понятие грамматической семантики: он никогда не пытался представить грамматические правила как механические законы; основная роль в выборе того или иного языкового средства принадлежит говорящему. Можно сказать, что он даже преувеличивал роль интенций говорящего («преднамеренности») в речевой деятельности, считая основной функцией грамматических единиц передачу определенных значений. Не все современные грамматисты были готовы согласиться с такой трактовкой функции (ср. материалы журнала «Вопросы языкознания» № 2 за 1990 г. с обсуждением первых томов серии «Теория функциональной грамматики»).

Принцип описания «от семантики к средствам ее выражения», первоначально принятый в работах данного направления, в дальнейшем уступил место «челночному принципу описания»: не только от функций и значений к средствам их формального выражения, но и от средств выражения к их функциям и значениям. А. В. Бондарко постоянно подчеркивает значимость системно-структурного подхода к анализу языковых явлений, настаивая на необходимости учета «фактора формы». В этом отношении творчество А. В. Бондарко отличается необходимым вниманием к формальной стороне языка, которое обеспечивает проверяемость и доказательность лингвистической теории. Александр Владимирович также был готов признать определенную степень речевого автоматизма и разработал понятие КС для описания «типовых содержательных структур».

Т. В. Рождественская, М. Д. Воейкова

Из предисловия к книге А. В. Бондарко «Глагольные категории в системе функциональной грамматики» (М.: Издательский Дом ЯСК, 2017)